Объемный взрыв - Страница 74

– Да от кого угодно, – обещал Аунгу.

Створки шлюзовой камеры «Стойбища» были намертво сомкнуты и на попытку активизации с сенсорной панели не отреагировали. Что ж, никто и не ждал, что все сразу сладится по-хорошему…

– Аунгу, – позвал мичман по коммуникатору. – Начинай скулить.

Противу ожиданий, сержант не обиделся и не отшутился, а ответил вполне серьезно:

– Выполняю, янрирр мичман.

На всякий случай Нунгатау, облаченный в легкий скафандр для краткосрочных операций в вакууме (во избежание непредвиденных коллизий на рукаве были налеплены мичманские шевроны), подался назад, насколько позволяло тесное пространство переходника.

«Тинкад» прикинулся раненым: повреждения корпуса, утечка внутренней атмосферы, разлаженная гравигенная секция, потери среди личного состава, спасите кто может, добрые эхайны… Все шлюзовые системы на всех космических объектах Черной Руки были заточены под немедленную и безусловную реакцию на поступление аварийной телеметрии с терпящего бедствие корабля. Старый орбитальный док, хотя бы даже и переоборудованный для новых задач, исключением быть не мог по определению.

Шлюзовая камера вскрылась, готовая принять увечных и уязвленных.

Держа скерн наготове, мичман шагнул в темноту.

Включил ночное видение. Узкий коридор с низкими сводами, похожий на кишку гигантского животного, не исключено, что прямую, уходил далеко вперед и там, в сумраке, плавно изгибался влево. Перед лицом плясали хлопья взбаламученной пыли. Нунгатау сделал еще шаг и споткнулся о какую-то кривую железяку, возможно – брошенный кем-то впопыхах монтажный инструмент. Это было весьма кстати: железякой мичман старательно заклинил створки шлюзовой камеры во избежание несанкционированного схлопывания.

Ступая мягко и бесшумно, безустанно отмахиваясь от пыли, мичман двинулся за добычей.

Сердце билось ровно, хотя и чуть более учащенно против обычного. В голове воцарилась прозрачная студеная ясность. Нунгатау ничего не боялся. Позади были свои, «болтуны», при всех их секретах и недомолвках они не станут наносить удар в спину, не из такого они теста. А впереди – всего лишь темный пустой коридор. И еще один поворот пути.

Келументари был там, за поворотом.

Келументари ждал его, хотя, может быть, и не знал еще об этом.

11. Каптор Хэнтауту играет на опережение

Каптор Хэнтауту сидел в кабине люгера, в кресле резервного пилота, и перекатывал в мозгу разные мысли.

Мысли были тяжелые, как речные валуны, такие же холодные, одна мрачнее другой, и потому катались неважно.

Больше всего ему не нравилось, что за его спиной, в десантном отсеке, вот уже почти час мается нехорошим бездельем дюжина вооруженных до зубов матросов, три голодных и слегка подкуренных унтера, а также второй навигатор Оккиорн, сделавший нелегкий выбор между служебным ордером и честью и уже многократно об оном выборе пожалевший. И все без изъятий полагают его сумасбродным идиотом…

Далее: при виде орбитального дока «Эгутаанг Великий» внезапно обретала вполне натуральное наполнение философическая мысль о сочетании несочетаемого. Док был огромен, близок и притом совершенно недосягаем. Глупо было ожидать, что этелекхи не догадаются перекрыть подступы к нему своими полями.

Легкая прогулка за легкой добычей оборачивалась сплошным огорчением.

Люгер тыкался в незримую преграду, как слепой кутенок. Пилот люгера шипел ругательства, ища области раресценции, и всякий раз неудачно.

Все было скверно.

«Сволочь неуклюжая, неудачливая, – думал Хэнтауту, стискивая зубы. – Еще две попытки… две, не больше… ну хорошо, три… и придется возвращаться. По уши в дерьме. На глаза этой сволочи Наллаурху. А ведь тот вполне может не подпустить к главному креслу, закатать под домашний арест, и будет прав. Я и сам бы так поступил. Удрать с корабля в самый разгар военных действий!.. Это не просто позор. Это еще и крушение всех надежд… всех до единой».

Он прилагал громадные усилия, чтобы не обернуться. Прямо позади него сидел научный офицер Диридурн, и последнее, что желал бы сейчас видеть каптор, так это саркастическую гримасу на его мутной роже. Может быть, и не было там никакой гримасы – но отчего тогда невыносимо зудело между лопаток?! «Сволочь, – злобно подумал Хэнтауту. – Туда же… офицер!.. Меня окружают одни сволочи. Истребители Миров называется… змеиный клубок в смрадном болоте!»

Вдобавок ко всему, в тесной и сумрачной кабине люгера он ощущал себя неприятно голым.

Здесь ни снизу, ни сверху – нигде не защищала его от обильных внешних угроз многометровая, многослойная оболочка штурм-крейсера, с его изолированными отсеками, необитаемыми техническими палубами, броней и теми же силовыми полями… с его объемом, с его внутренним пространством, с эхом, отскакивающим от стен. Одна лишь хрупкая скорлупка легкого корпуса, ткни пальцем – и засвистит воздух, струей улетая в ненасытный, всесжирающий вакуум…

Помочь пришла откуда не ждали.

Это научный офицер Диридурн внезапно оказался не только сволочью, но и эффективным советником.

– Позволю себе заметить, – произнес он негромко, обращаясь исключительно в пространство. – Установлено, что защитные поля этелекхов обычно имеют сферическую конфигурацию, в отличие от матричной структуры наших полей. Понимаю, что эти термины для большинства из вас не более чем пустой звук, но если следовать кривизне некой воображаемой полусферы, то есть неплохой шанс достигнуть ее границ…

Каптор переспрашивать не стал: он слышал о такой особенности защитных полей потенциального противника на курсах переподготовки – спецы, что вели семинар, использовали в общении между собой термин «радужные пузыри». Но он не мог взять в толк, чем это способно изменить ситуацию к лучшему.